Как проходили выборы 4 марта 2012 года на участках в МГУ
Отчёты участников ИГ о ходе президентских выборов 2012 года на избирательных участках, где голосовали проживающие общежития Главного здания МГУ.
УИК 2639, Главное Здание МГУ
Александра Запольская, выпускница МГУ, член комиссии с правом совещательного голоса:
Строго говоря, история с выборами президента на участке ГЗ МГУ началась для меня еще в среду 29 февраля.
Я была членом избирательной комиссии с правом совещательного голоса (далее ПСГ) на участке Главного Здания МГУ от кандидата в муниципальные депутаты, студента мехмата Н. Савушкина. Находясь на участке в качестве ПСГ от Савушкина, я могла бы наблюдать не только выборы депутатов, но и президентские выборы, назначенные на то же воскресение, 4 марта. По опыту декабрьских выборов было понятно, что участок ГЗ имеет символическую значимость. Поэтому избирательная комиссия формировалась «сверху» очень тщательно. Только проверенные и зачастую зависимые люди. Например, председатель Волгин – преподаватель истфака, а один из членов комиссии с решающим голосом Гранников – его аспирант, у которого защита на носу.
Итак, в среду я пошла в УИК регистрироваться ПСГ и знакомиться с документами. Тогда-то все и началось. Дело в том, что от других ПСГ, которые регистрировались раньше, было известно, что в московских УИКах заносят много избирателей в дополнительные списки. Такие списки составляются для людей, желающих проголосовать не по месту регистрации. Не просто желающих, а не имеющих другого выхода (например, если речь идет о сотрудниках предприятий непрерывного цикла). Мне надо было проверить, от скольких людей УИК ГЗ принял заявления.
Я пришла в УИК (сектор Ж) и поинтересовалась этим числом. Числа мне никто не сказал, но потрясли пачкой заявлений. Я сказала, что приду их пересчитывать к концу рабочего дня. Тут есть такой нюанс. Эти заявления от «жаждущих проголосовать вопреки регистрации» должны быть поданы за три дня до дня голосования. То есть среда – это последний день. Итак, в среду, за 10 минут до закрытия УИК я стала считать (это право пришлось отвоевать, несмотря на договоренность) эти заявления. Их было не более 200. И это число не могло увеличиться, ведь я считала в последний день, когда можно подать заявление. Однако в четверг, когда на участок приезжали наблюдатели из ТИКа, заявлений оказалось уже 600. В принципе, дальше этот рассказ можно и не продолжать. Но в жизни, в отличие от кино, титры не наползают в удачный момент. События продолжали происходить.
В субботу я принялась внимательно просматривать эти заявления.
Часть из них была написана студентами, если судить по датам рождения и по мотивировкам (например, мотивировали, что в день выборов будут работать в культурном центре МГУ), в одном заявлении я узнала ФИО помощника проректора. Часть принадлежали сотрудникам УМТиХО, то есть техслужбы, работающей на территории МГУ.
Так как аналогичная история с чудесно возникающими заявлениями была и на других МГУшных участках, возникла мысль, что вносятся одни и те же люди. Однако, чтобы проверить это, надо иметь списки фамилий. На участке в Фундаментальной Библиотеке такой список удалось получить, а вот на участке ГЗ председатель Волгин написал мне письменный отказ, мотивировав тем, что списки с фамилиями и инициалами относятся к персональной информации. Это неправда, однако, свой отказ он писал полдня и вручил мне его ровно перед закрытием УИКа – таким образом, я не могла его уже обжаловать в ТИКе. (В день голосования мне удалось сверить около половины фамилий, и так как ни одного пересечения я не обнаружила, я посчитала, что конкретно такой махинации между ГЗ и Библиотекой не было. Однако никто не может знать, была ли она между другими МГУшными участками, да и вообще по Москве. Теоретически, это должно отслеживаться электронным образом, но сам этот факт отследить не удалось)
Председатель Волгин на моих глазах отказывал студентам и в получении открепительных удостоверений. Если человек говорил, что открепительный ему нужен, так как он будет работать наблюдателем на другом участке, Волгин отвечал ему, что можно съездить и проголосовать в обед. Сам Волгин по месту регистрации, правда, в обед не ездил, а проголосовал в ГЗ. Без открепительного. Включив себя самого по собственному заявлению.
Впрочем, все это хоть и горькие, но мелочи. 600 заявлений уже лежало в УИКе и еще 400 (как впоследствии оказалось) человек уже взяли открепительные, чтобы проголосовать именно в ГЗ. Проживающие в секторе Б («протестно» голосующие мехматовцы) были отправлены голосовать на другой участок, в Фундаментальную библиотеку. Именно эти три аспекта определяли результат на участке в ГЗ. Никаких «вбросов» или других грубых нарушений армия наспех обученных наблюдателей зафиксировать бы не смогла. Фальсификации были осуществлены до выборов. Это была не очень тонкая работа. Но она была проведена.
Мелкие и не очень драмы, разыгрывавшиеся на участке:
— студентам (проживающим в общежитии) не дали голосовать за муниципальных депутатов, по поводу чего они писали жалобы в ТИК. На сегодняшний день их право голоса не признано, хотя его наличие следует из того, что написано в Избирательном кодексе города Москвы;
— наблюдатель из ТИКа «поймал за руку» человека, пытавшегося проголосовать дважды: по заявлению и по открепительному (этот вид нарушения обнаружить непросто, так как на участке было много народу; не исключено, что кому-то удалось проголосовать дважды);
— доверенное лицо кандидата Миронова, г-жа Зиновьева, обнаружила валявшийся под столом лист из книги избирателей, о чем написала жалобу, потом лист пропал и уже на г-жу Зиновьеву составляли протокол в присутствии полицейского (она обвинялась в краже листа);
— листы, куда вписывали избирателей, голосовавших по заявлению или открепительному, вопреки инструкции, не были прошиты (этим и объясняется возможность выше описанного);
— председатель прямо на месте подписывал заявления с просьбой проголосовать тем людям, которые подходили к нему в порядке живой очереди (люди утверждали, что писали заявление заранее, однако в списках их не было, они настаивали на своем праве проголосовать, и их включали в списки);
— на участок постоянно являлись Андриянов, Загоруйко, сотрудники ректората, причем не с целью проголосовать, а с целью «присутствовать». Всех их время от времени наблюдатели пробовали удалить с участка с переменным успехом. В частности, Андриянова удалить не удалось, так как он, хоть и не сразу, но вспомнил, что являлся доверенным лицом кандидата в Президенты. Загоруйко же в ответ на просьбу объяснить, кто он и почему находится на участке, пустился наутек, вызвав хохот у наблюдателей;
— сотрудник центра СМИ МГУ (фотограф студсоюзовской газеты «Шпиль»), студент факультета глобальных процессов Михаил Шапкин, находящийся на правах представителя СМИ, успевал не только снимать на камеру происходящее, но и вести портретную съемку наблюдателей и ПСГ (людям со стороны казалось, что я заказала у него личную фотосессию. Отнюдь, ее заказывала не я);
— среди голосовавших по заявлению, задавая вопросы с максимально невинным видом, я вычислила работников ФДС (которым «почему-то» сказали голосовать в ГЗ) и офисных сотрудников «Аргумента»;
— приехавшая сотрудница МГИК потребовала предъявить заявления тех, кого включали в дополнительный список и начала выписывать, в каких именно предприятиях работали эти люди.
Последний момент действительно важен. Далее планировалось проверить, что это за предприятия, как давно они созданы, действительно ли это – предприятия непрерывного цикла (ведь только в этом случае их сотрудников могли включить в списки) и передать эти сведения в прокуратуру. Сотрудница МГИК не успела переписать все сведения, оставив это дело мне. Однако большая часть заявлений мне не была выдана председателем Волгиным, который сначала удалился на телефонные переговоры, а потом говорил, что занят. В ответ на просьбу выделить члена комиссии с правом решающего голоса для работы с документами Волгин ехидно заметил: «Вы не найдете ни одного свободного члена комиссии с правом решающего голоса, у нас очень много работы».
Этот разговор был зафиксирован на камеру, равно, как и тот факт, что на тот момент было по крайней мере 4 члена комиссии с правом решающего голоса, которые сидели за пустыми столами, не вели записей в книги и были полностью свободны (это происходило под вечер, наплыв избирателей спал). Я написала об этом жалобу в ТИК, которая, как и все остальные жалобы, была рассмотрена на следующей неделе и отклонена.
ГЗ был единственным участком МГУ, где лидирующие позиции заняла кандидатура Путина:
Путин – 847
Прохоров – 626
Зюганов – 352
Миронов – 86
Жириновский – 73
Что касается выборов муниципальных депутатов, избиратели проголосовали за мехматовца Н. Савушкина (КПРФ) и завкафа с юрфака М. Ивлеву (СР), оставив единоросса Кошелева без муниципального кресла. В выборах муниципальных депутатов не принимали участие избиратели, включенные в доп. список по заявлению или открепительному удостоверению.
УИК 3181, Фундаментальная библиотека МГУ
Александр, студент мехмата, член комиссии с правом совещательного голоса
В пятницу, 2 марта, в комнате УИКа Ж-130 находился один секретарь Саркис Шмавонян, но даже он стопорил работу на отлично. Заявляя, что не может ничего делать без председателя, он не выдавал открепительные; в комнате Ж-124, отвечающей за ГЗ, Лобанов наладил выдачу, просто показав корочку члена ТИК, однако там заявления для открепительных быстро закончились. В какой-то момент сейфы со всеми документами из УИКа 3181 вывезли в ФБ, и всё, чем мог заняться Саркис в опустевшей комнате – принимать направления в наблюдатели и ПСГ. И отказывать членам ТИКа, Михаилу Лобанову и Роману Новикову, в получении копии доп.списков.
В субботу участок в ФБ атаковали около десятка студентов и аспирантов: мехматян, вмкашников и географов, проживающих в секторе «Б». Весь день Зверев бегал от них и затягивал время: когда они прижали его и выяснили, что могли отправиться в ТИК и писать жалобы, было уже поздно.
Кроме того, Зверев поначалу отказывался показывать ПСГ дополнительные списки; требования Лобанова предоставить эти списки ПСГ встречали реакцию: «Вы срываете работу комиссии; если завтра участок не откроется, это будет Ваша вина». Концерт снимался на камеру студентом факультета политологии Никитой Пичугиным. К вечеру, всё же, ксерокопия списка была у нас на руках. Люди из дополнительных списков оказались в основном сотрудниками фирм, обсуживающих МГУ; кроме того, попались несколько студсоюзовцев, преподаватель ОБЖ с мехмата Порошин, а также сам проректор Вржещ. В конце дня комиссия единогласно (даже ПРГ от КПРФ) проголосовала за написание жалобы на Лобанова в ТИК.
А вот личные заявления Зверев показал наблюдателям только с расстояния 3 метров, чтобы глазами студентов не были скопированы «личные данные». Не было понятно, одной ли рукой они все написаны (а значит, централизованно ли их подали в УИК или по закону, каждый избиратель сам).
Вечером, когда на всех участках запустили веб-камеры, в ГЗ одна из них перестала показывать, а в ФБ до полуночи можно было наблюдать членов УИКа – председателя, секретаря и ещё пару человек (студенты ушли), которые разложили на столах книги избирателей и отмечали в них кого-то карандашами (http://vk.com/wall-27917858_1637).
На участке в ФБ был один ПСГ от Прохорова — студент физфака, один студент (я) – ПСГ от Зюганова (то есть оба – по президентским выборам), а так же два ПСГ и один наблюдатель от кандидатов в муниципальные депутаты.
До открытия участка мы пролистали книги избирателей, которые накануне допоздна правились членами УИКа. Была обнаружена карандашная точка напротив фамилии студента мехмата, который сейчас работал наблюдателем в ФДСе. При этом он никак не уведомлял ФБ о том, что не будет здесь голосовать; единственным способом узнать было его заявление, написанное в УИК ФДС. Так что, возможно, все МГУшные УИКи всё-таки связаны.
С открытием участка в 8 часов у дверей в правый отсек ФБ столпилась сотня рабочих. Были замечены автобусы, и первые два часа поток людей по доп.спискам был очень сильным. При этом у многих из них были открепительные, и они путали, где должны были голосовать по открепительным, а где – по доп.спискам. Члены с ПРГ от КПРФ и СР молча отправляли их к другому концу стола, где принимали по открепительным. Одна из таких двойственных избирателей, чудо-старушка, подошла прямо к председателю Звереву и сказала, что хочет вычеркнуться из списков здесь, потому что уже проголосовала на другом участке.
«Спасибо Вам за сознательность, мало сейчас таких», — констатировал Зверев и вычеркнул старушку.
Все вопросы о включении-невключении студента, который приходил на участок и не обнаруживал себя в списках, ставились на голосование комиссии. При этом подсознательно чувствовалось, что результат зависит от мнения председателя, высказанного при подведении итогов после просмотра всех документов очередного невключенного. Кому-то отказали на основании отсутствия прописки; кому-то разрешили, потому что он показал пропуск в ГЗ, который выдается только проживающим; а кому-то отказали, потому что его пропуск не был продлён после 1 марта.
Оставив нашего наблюдателя отмечать в шахматке проголосовавших, мы (ПСГ) начали требовать от Зверева предоставить копии личных заявлений о включении в доп.списки. Сегодня член ТИКа Роман Новиков привёз заключение ТИК, которое обязывало Зверева копии личных заявлений выдать. В итоге Зверев ссылался на занятость и весь день бегал по библиотеке, пообещав выдать копии в пять утра, когда всё закончится. Тем не менее, к попыткам получить копии в середине дня снова присоединился Лобанов, и вот здесь на полную катушку заработал ректорат. Как только Михаил попадал в поле зрения веб-камер, на участке появлялся и.о. декана мехмата В.Н. Чубариков, который брал своего преподавателя под локоть и выводил с участка. Тем не менее, Михаил возвращался снова, и не только на участок ФБ, но и в ГЗ, и в ФДС.
Накануне МГИК сообщил, что наблюдатели не могут быть удалены сегодня с участка без решения самого МГИК, поэтому хоть нас Зверев и пугал удалением, сделать он этого по факту не мог. В середине дня кроме скучающих с утра журналистов появились новые люди с камерой, а также наблюдатель от ЕдРа Андрей Винокуров, студент факультета (угадайте какого?) политологии. Они слаженно окружали нас, ПСГ, и задавали на камеру вопросы: что здесь происходит? как обстановка на участке? как вы оцениваете ход голосования? а что вы сейчас хотите от председателя? и т.д. При этом большинство вопросов после ответов сопровождалось чем-то вроде «А уточните, пожалуйста, права ПСГ», «Вы задумались – вы не знаете своих прав?». В какой-то момент мы были готовы на них сорваться, чего они, собственно, и добивались. Они предъявили аккредитацию СМИ от «Ридус» и взяли интервью у Андриянова, который пришёл из ГЗ проверить, всё ли в порядке. Причем с едросовским наблюдателем он поздоровался за руку.
Кажется, местные ребята поняли, что координировать членов-ПСГ от КПРФ пытаюсь я; к тому же я был единственным ПСГ от кандидата в президенты из тех, кто требовал предоставить копии заявлений на включение в доп.списки, действующие как раз по президентским. Иными словами, Зверев имел право не выдать их ПСГ от муниципальных депутатов. Поэтому меня попытались удалить замысловатым способом. А именно, девушка «от СМИ» спросила Зверева, может ли она посмотреть мои документы на ПСГ, и тот с радостью ответил: «Вот они, только тут есть небольшая ошибка: в графе написано «безработный студент», а не просто «студент», но я уж не стал крючкотворством заниматься». – «Хорошо, я позвоню своему юристу», — решила девушка, но больше к этому вопросу не возвращалась.
Весь день на участке находился мужчина в синей кофте, назвавшийся научным руководителем наблюдателя от Едра. Лобанов попробовал выпроводить его с участка, но тот улыбался, выходил и неизменно возвращался. В конце концов, он заявил, что он водитель кандидата в депутаты, а им, как известно, присутствовать на участке можно.
После 20 часов в работу активно включился наш наблюдатель; он сверялся с памяткой наблюдателя и требовал четкого выполнения процедуры подсчета по книгам, их прошивки и т.д. Довольно быстро он стал пребывать в шоковом состоянии, повторяя: «Почему Я должен объяснить ИМ, что ОНИ должны делать?». Комиссия в целом делала всё, что он от неё требовал по памятке.
Подсчет по книгам сопровождался небольшими инцидентами. Например, Зверев заставлял отойти наблюдателей и иже с ними на три метра от стола, потому что «я не вижу, что у вас в руках, может быть, вы фиксировали личные данные». Снимать видео он разрешил с предварительным уведомлением его; то есть можно было сказать в восемь утра: «Андрей Леонидович, я начинаю съемку» и не выключать камеру весь день. Так вот, когда наблюдатель не захотел отойти от стола сам, на помощь ему пришёл проректор Черняев (он всю ночь дежурил на участке в статусе кандидата в муниципальные депутаты другого района). Он оттолкнул наблюдателя от стола, пригрозив при этом устроить проблемы на факультете. Забегая вперед, можно заметить, что он действительно звонил на его факультет и интересовался его успеваемостью (к несчастью для проректора, успеваемость и научная работа у этого студента оказались без нареканий).
Подсчет начался за полночь; бюллетени лежали на сдвинутых вместе нескольких столах, прямо под веб-камерами, в окружении всей комиссии и ПСГ, СМИ, под объективами нескольких видеокамер. Зверев действительно брал бюллетени по одному, показывал их всем и складывал по стопкам. Наши ПСГ разделили между собой кандидатов и по мере оглашения вели параллельный подсчет. К тому времени, как перекладывание бюллетеней закончилось, в ГЗ уже был известен результат (победил Путин), и к нам явился Андриянов. Явился не один, а с Мишей Загоруйко. Это был уже перебор: Загоруйко – единственный из всех перечисленных, кто присутствовать на участке во время подсчета не мог. Лобанов попытался его выпроводить, однако даже при съемке на камеру тот отказался это делать. Зверев же начинал, не слушая, орать: «Вы мешаете!» каждый раз, когда ему об этом сообщалось. А Загоруйко либо молча смотрел, либо пытался острить: «Товарищи – это у вас там товарищи, которые товар ищут. А я – господин». Лобанов вызвал полицию, и Загоруйко заблаговременно ретировался.
Подсчет голосов начался с набравших наименьшее число голосов кандидатов – Миронова и Жириновского – и шёл далее по возрастанию: Зюганов, Прохоров. Здесь эта логика дала сбой: зная, сколько бюллетеней всего и зная предыдущие цифры, мы быстро выяснили, что Путин примерно на 30 голосов отстает от Прохорова. Еле сдерживая улыбки, мы решили не портить настроение Андриянову, облаченному в спортивный костюм с надписью «RUSSIA» и вместе с едросовским наблюдателем высчитывавшему на телефонах по увеличенной копии протокола, чего ожидать. Когда он понял, что победы здесь не будет, начал кому-то звонить. Зверев торжественно зачитал итоги голосования, забравшись на стул и показывая результаты в вебкамеру.
Подсчет муниципалов прошёл со всевозможными нарушениями, однако бюллетеней за них было всего 40 (поскольку студентам запретили голосовать за них, то это делали только жители «Доминиона», а он, как известно, заселен очень негусто). Копии протоколов мы получили глубоким утром и покинули УИК ровно через сутки после того, как пришли на него.
Результаты по ФБ (http://cs11223.userapi.com/u16128914/-14/z_0fe771af.jpg):
Прохоров – 423
Путин – 391
Зюганов – 154
Жириновский – 49
Миронов – 32